+7 (499) 182-03-47
Версия для слабовидящих

Ru

En

13.01.2008

Приходите послезавтра

Фильм «Дочки-матери» по сценарию А.Володина, снятый С.Герасимовым в 1975 году, был воспринят довольно вяло, несмотря на участие в картине И.Смоктуновского и старательный психологизм обшей её тональности (великий артист, казалось, старался быть неузнанным, что эффектно отражало специфику воплощенного им характера).
 
История о том, как разыскивающая свою мать юная свердловчанка, воспитанная в детском доме, попадает в интеллигентную московскую семью, тамошнюю жизнь простодушно перемутив, держалась не столько на интересе к мелодраме, сколько на фирменных свойствах педагогики С.Герасимова. Молодая актриса Любовь Полехина вела роль Ольги с увлекающей правдивостью чувств и состояний, точно соответствуя типу человека, воспитанного обществом в пафосе социальной активности, но угодившего в полусонную среду застоя. Две другие актрисы, Л.Удовиченко и С.Смехнова, в ролях балованных сестер-москвичек своей русалочьей вялостью эту тему изящно оттеняли.
 
Проще всего представить володинский сюжет «Золушкой времен застоя». Но это выглядит лишь отговоркой. Заметная в фильме режиссерская усталость хитроумно выдавалась за сосредоточенность на проблемах эпохи, теряющей витальную энергию.
 
Спектакль Нового драматического театра поставлен режиссером Вячеславом Долгачевым и художником Маргаритой Демьяновой в сумеречных тонах, без умиления возможными, но поверхностными мотивами ретро. Это не лишает драматическую ткань действия образной тонкости и прозрачности. Доминирующая идея спектакля — сложности жизни в ауре творчества, которое нельзя предавать. Войдя в зал, зрители видят черную зеркальную диагональ — стену балетного класса и стайку юных танцовщиц (юноши тут в дефиците), занятых экзерсисом. Ведет урок изящная строгая женщина, делом своим явно увлеченная.
 
Мотив причастности тайнам творчества непрерывен — действие перемежается балетными фрагментами, исполняемыми в загадочном полумраке, пронизанном холодным сиянием звезд, что более уместно для «Щелкунчика». Однако здесь предпочитают элегические мелодии Шопена или болезненно искренние песенки Новеллы Матвеевой в авторском исполнении. Эта тоненькая, но упрямая ниточка лирики — контрапункт душевной жизни героев, нечаянный и внятный упрек их усталости и равнодушию. Быта как такового нет — он дан намеками, без сколько-нибудь тщательной проработки деталей: черная дверь сбоку, здесь же белый круглый стол и массивные белые кресла, легко преобразующие пустое пространство в столовую. Свет, возникающий за зеркальной стеной, «ведет в другие комнаты». Но как-то сразу становится ясно, что при наличии комфорта тут трудно говорить о житейском уюте. Балетный педагог Елена Алексеевна, к которой является юная свердловчанка, ошибочно принимая её за свою мать, постоянно сохраняет изысканную культуру чувств и дисциплину стиля.
 
Опытной Ирине Мануйловой удаётся создать характер живой, тайно драматичный, чуткий и отзывчивый к чужой горькой растерянности. Муж Елены, Вадим Антонович, сыгран Андреем Зениным со знанием подобного рода людей, очень похожих на креветок без панциря: это всегда существа балованные, рыхловатые, лелеющие тонкость своей душевной организации, любящие пострадать по поводу собственной невостребованности и непонятости.
 
Получилась новая версия дяди Вани — человек, ещё не погрязший в ерничестве, но уже затаившийся в обидах на мир. Жить рядом с таким «золотом» мучительно. Елена живет пока без упреков, следуя интуиции внезапно открывшегося в ней психолога. Она сознает, что нарушить тонкую душевную организацию мужа нетрудно и опасно, а потому оберегает его покой с внушенным самой себе пафосом служения высокой идее.
 
Чеховские мотивы развиваются в сюжете на редкость последовательно. Друг дома — талантливый, признанный и безупречный Петр Воробьев, являющийся на несколько мгновений в гости, сыгран Анатолием Сутягиным как очевидное единство Астрова и Серебрякова.
 
С Вадимом он ведет беседы, по духу своему доверительные, похожие на ночные разговоры Астрова и Войницкого (они даже читают друг другу стихи Володина, выдаваемые за творения Вадима). Но затаенная и стыдная зависть к Петру развивается в сознании Вадима все-таки «в сторону Серебрякова».
 
Режиссер Вячеслав Долгачев решает в спектакле и чисто педагогические задачи. Выпустив на подмостки множество юных актеров (сестры, девочки балетного класса, юный грузин — объект их ревностного внимания, наконец, свердловские знакомые героини, жадно слушающие Ольгины рассказы про «обретенную мать»), он на хорошем этюдном уровне прорабатывает яркую фактуру второго плана, что для изящного в деталях володинского письма крайне существенно и полезно.
 
В основе психологически тонкой вязи тут виден умный юмор, а зоркая красочность характеров не мешает лиричности в отношении к человеку. Поэтому «злюки»-сестры (Надежда Пылаева и Александра Змитрович) не опасны, а скорее, понятны, являя собою такой же «продукт» маминой педагогики, как и папа. Поэтому красавец Резо — Дмитрий Вагин — неожиданно занятен своим наивным старанием казаться старше. Поэтому так очаровательна безмолвная Флора Марии Савиной — воспитанная девушка с истинно балетной грацией. Ольга Васильева, простая девчушка из ПТУ, попав в эту среду, с первых мгновений ведёт себя с пугающей самовлюблённое и сонное царство настойчивостью.
 
В её поведении нет жажды самоутверждения, скорее, интуитивное стремление выстоять в неведомых обстоятельствах, сохранить самостоятельность во всем, защитить своё миропонимание при искренней готовности чему-то новому и непременно полезному научиться. Естественная жажда познания — главное свойство подобных натур, вынужденных день ото дня выживать и всякий раз отстаивать свои представления о мире.
 
Но именно в этом и заключен конфликт с той действительностью, перед мутноватым ликом которой оказывается прямодушное «инакомыслящее» существо, исполненное опасных для окружающих сил и разрушительных возможностей.
 
Молодая актриса Елена Муравьева, чем-то совпадая по типу темперамента и качеству реакций с обезоруживающе искренними героинями незабвенной Екатерины Савиновой, «сажает» характер Оли на неизбывное её стремление не только радоваться жизни, но и постоянно быть готовой взять на себя ответственность в решении проблем, выросших на самых тонких материях. Все, что вынашивалось, «вытерпевалось» и укутывалось в иногда нарочито сложные психологические построения внутри семейства Елены Алексеевны, Ольга прямодушно и почти радостно готова «руками развести», дабы помочь найти более прямую дорогу к истине, которая ей очевидна и которую московское семейство если не прямо скрывает, то старательно камуфлирует.
 
Поэтому, когда Ольга уезжает из московского дома несостоявшихся родственников, они, хотя и приглашают её приехать, движимы в большей степени вежливостью, чем интересом к этому внезапно открытому ими иному таланту жить.
 
И даже если в жизни интеллигентных москвичей что-то сдвинулось, расшевелилось и задышало, они, похоже, здорово перепугались. В одном хорошем старом фильме талантливой девушке, пугавшей всех своим самородным талантом, говорили: «Приходите завтра!..». Несостоявшаяся родня Оли Васильевой если и захочет опять пообщаться с нею, то уж наверняка в каком-нибудь отдалённом будущем...